Россия (СССР)
Император Всероссийский с 1796 года.
До этого, его мать Екатерина II отстранила Павла от принятия государственных решений, и более того – планировала оставить трон другому человеку…
«В конце царствования Екатерины носились слухи о намерении императрицы лишить престола нелюбимого и признанного неспособным сына, заменив его старшим внуком. Эти слухи, имевшие некоторое основание, усилили тревогу, в какой жил великий князь».
Ключевский В.О., О русской истории, М., «Просвещение», 1993 г., с. 541.
С 1783 года Павел преимущественно находился в Гатчине под Санкт-Петербургом, где завёл порядки, отличные от петербургских.
«… великий князь познакомил меня с дворцом. Тут я увидела спальню Павла I с потайной лестницей за кроватью. Он постоянно боялся убийц и всюду устраивал себе от них лазейки. Будучи наследником величайшей в мире империи, он был гораздо беднее, чем думают. - Если бы у меня была собака и моя мать знала, что я люблю эту собаку, то она велела бы утопить её, - сказал однажды Павел. Неудивительно поэтому, что он произвёл в капитаны солдата, принесшего ему известие о серьёзной болезни его августейшей матери, и всякий раз повышал его в чине по мере того, как он извещал его, что болезнь её усиливается, и произвёл в генералы, когда услыхал, что императрица скончалась.
Этот монарх неверно понят.
Он по природе был добр, искренен и прям, но его мать из боязни, чтобы он не сверг её с престола, окружила его людьми, думавшими, что убийством императора можно убить систему управления.
Припадки гнева и все крайности этого человека, живого, гордого, увлекавшегося всем, что благородно, прекрасно и справедливо, происходили от экзальтации, в которой виновна его мать».
Фанни Лир, Глава «августейшего» романа, в Сб.: За кулисами политики: История России и Дома Романовых в мемуарах современников, XVII-XX века, М., «Фонд Сергея Дубова», 2001 г., с. 414.
Своё царствование Павел I начал с изменения порядков екатерининского правления, в частности: отменил указ Петра I о назначении самим императором своего преемника и ввёл кровное наследование старшего сына, а кроме этого запретил женщинам занимать русский престол. Его кумир - прусский король Фридрих Великий.
«С первых дней восшествия на престол Павел старается исправлять всё, сделанное Екатериной. Он освобождает из Шлиссельбурга франкмасона Новикова, возвращает из ссылки публициста Радищева, осыпает милостями Костюшко и разрешает ему уехать в Америку, возвращает свободу 12 тысячам польских заключённых и польским заложникам, расселённым по разным городам России, и с царскими почестями принимает в Петербурге бывшего короля Польши Станислава Понятовского. Похороны императрицы для него - новый повод продемонстрировать ненависть к своей старой матери, скончавшейся всего три недели назад, и уважение к памяти отца, со дня смерти которого прошло тридцать четыре года. Он требует, чтобы похоронный церемониал был совершён одновременно над останками Екатерины и убитого ею супруга. Гроб с телом Петра III извлекают из склепа Александро-Невской лавры и выставляют в тронном зале Зимнего дворца на окружённом колоннами возвышении, рядом с гробом его «преступной жены». Потом гробы с останками Петра III и Екатерины II торжественно переносят в церковь Петропавловской крепости.
По приказу Павла открывает шествие Алексей Орлов, главный виновник убийства. Шагая с непокрытой головой на восемнадцатиградусном морозе, он несёт на золотой подушке корону задушенного им императора. Его бывшие сообщники, Пассек и Барятинский, держат кисти траурного покрова. За ними пешком следуют император, императрица, великие князья, великие княжны, двор, дипломатический корпус, генералитет».
Анри Труайя, Александр I, или северный сфинкс, М., «Молодая гвардия»; «Студенческий меридиан», 1997 г., с. 39.
«Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями - его главной задачей. Так как исключительное положение, приобретенное одним сословием, имело свой источник в отсутствии основных законов, то император Павел начал создание этих законов. […]
Павел предпринял разрушение и дворянских корпораций: он отменил губернские дворянские собрания и выборы; на выборные должности (1799 г.), и даже губернских своих предводителей (1800 г.), дворянство выбирало в уездных собраниях. Отменено было и право непосредственного ходатайства (закон 4 мая 1797 г.). Наконец, Павел отменил важнейшее личное преимущество, которым пользовались привилегированные сословия по жалованным грамотам, - свободу от телесных наказаний: как дворяне, так и высшие слои городского населения - именитые граждане и купцы I и II гильдий, зауряд с белым духовенством по резолюции 3 января 1797 г. и указу Сената того же года подвергались за уголовные преступления телесным наказаниям наравне с людьми податных состояний. […]
Благодаря несчастному отношению Павла к предшествующему царствованию его преобразовательная деятельность лишена была последовательности и твёрдости. Начав борьбу с установившимися порядками, Павел начал преследовать лица; желая исправить неправильные отношения, он стал гнать идеи, на которых эти отношения были основаны. В короткое время деятельность Павла вся перешла в уничтожение того, что сделано было предшественницей; даже те полезные нововведения, которые были сделаны Екатериной, уничтожены были в царствование Павла. В этой борьбе с предшествующим царствованием и с революцией постепенно забылись первоначальные преобразовательные помыслы. Павел вступил на престол с мыслью придать более единства и энергии государственному порядку и установить на более справедливых основаниях сословные отношения; между тем из вражды к матери он отменил губернские учреждения в присоединенных к России остзейских и польских провинциях, чем затруднил слияние завоеванных инородцев с коренным населением империи. Вступивши на престол с мыслью определить законом нормальные отношения землевладельцев к крестьянам и улучшить положение последних, Павел потом не только не ослабил крепостного права, но и много содействовал его расширению. Он также, как и предшественники, щедро раздавал дворцовых и казенных крестьян в частное владение за услуги и выслуги; вступление его на престол стоило России 100 тыс. крестьян с миллионом десятин казенной земли, розданной приверженцам и любимцам в частное владение».
Ключевский В.О., О русской истории, М., «Просвещение», 1993 г., с. 538-541.
Об убийстве офицерами Павла I: он «… правил, как в романе, он будто снимал фильм. Особенно хороша была их с Наполеоном идея насчёт индийского похода. Ведь Жириновский был не первым охотником помыть сапоги в Индийском океане. Маниакальная ненависть Наполеона к Англии (он её, по-моему, ненавидел, как герой и романтик только может ненавидеть обывателей: трезвых, практичных и осторожных) привела к идее похода на Евфрат и дальше.
Выйти через Персию к Индии и создать угрозу для английского там присутствия - на эту приманку романтичный Павел клюнул и стал этот бред внедрять. Казаки успели добраться до Турции, только деньги этому десанту на продовольствие выдать забыли. А тут Павел «умер». И новая эпопея а-ля Александр Македонский не состоялась. В России же у Павла был сплошной произвол и никакой логики. Только маньяк мог запретить звать коз Машками из-за жены, Марии Фёдоровны.
Как это смотрелось, восстановил К. Симонов: «Санкт-петербургской ночью серой, пугая сторожей ночных, осатанелые курьеры несутся на перекладных. Их возвращают с полдороги, переправляют имена: снять ордена, упечь в остроги. Вернуть. Простить. Дать ордена». В опалу, крепость и ссылку отправляют пачками.
Царь искал врагов даже в своей семье, подозревая в заговоре родного сына Александра и вечными угрозами «посадить» действительно сделав его заговорщиком. Семёновцы и преображенцы ещё не забыли свои навыки, а здесь образованные дворяне, отучившиеся от страха, почувствовали, что прийти могут за каждым.
Возник всеобщий заговор; из ситуации не было гражданского «оранжевого» выхода. Альтернатива была такая: произвол, беспредел, деспотизм - не функциональный, а припадочный. Или убийство. Цареубийство. Мужеубийство Россия освоила, сыноубийство при Петре - тоже.
Теперь дошло до отцеубийства. Александр знал. Мария Фёдоровна, его мать, знала. Гвардия знала. Иностранные посланники знали (догадывались). В конечном итоге знали все».
Новодворская В.И., Поэты и цари, М., «Аст», 2010 г., с. 425.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
