Группа «Аквариум» Б.Б. Гребенщикова как образ жизни...
«Афористичная формула БГ: «АКВАРИУМ - не музыкальная группа, а образ жизни» прочно приросла к предмету.
После этого было произнесено и напечатано много всякой метафизики на тему «что есть А» и «что не есть» (вроде обсуждения устройства Святой Троицы византийскими монахами, но, слава Богу, с менее кровавыми последствиями). Вопрос о том, как было устроено и функционировало действительно очень своеобразное творческое сообщество п/у Б. Гребенщикова, на культурологическом уровне переплетается с более общими проблемами: что есть рок-музыка как таковая? В чём её жанровая специфика и почему она так фатально не уживается, например, с театром? Мы постараемся исследовать эти проблемы, оставаясь на почве фактов (конкретных и измеримых), а не мифологии или схоластики.
Первый сторонний историк А (и один из Бориных преемников в «Рокси») Александр Старцев писал свой очерк по следам событий, когда их ещё не замело рекламным селем. Он разделил «А растворённый» - то самое «коммунальное сообщество» друзей - и «концентрированный», (у БГ - «кристаллизованный»), то есть группу действующих лиц, которая и оставила нам музыку, слова, фонограммы, сценические решения. Первое есть ни что иное, как культурная среда - в её отсутствии не может вырасти никакое живое искусство (и именно исчезновение такой среды - главная причина того, что в современной России не появляется нового Гребенщикова, Шевчука или, например, молодого режиссёра уровня Э. Рязанова).
Граница между «компанией» и «группой», на первый взгляд, призрачна. Приятели становились временными попутчиками в конкретных проектах, некоторые потом (на другой день или спустя годы) переходили в постоянный состав, другие сохраняли независимость (как Майк Науменко), а бывшие «аквариумисты» (как Джордж) продолжали оставаться друзьями, уходили в другие группы (как Фан) и возвращались.
Здесь встает ещё одна непростая проблема - назовём её: о роли личности в истории. Когда мы в предисловии определили А как «БГ-бэнд», для этого имелись чёткие фактические основания, которые невозможно отрицать, и Дюша, конечно, был не совсем прав, когда в конфликтной ситуации 1990 г. заявил, что «Гребенщикова избрали исключительно советские СМИ. Потому что есть коллектив А».
Факты:
1. Практически весь репертуар после ухода Джорджа принадлежит одному человеку. Исследовав недлинный список исключений, мы обнаружим, что никто из «штатных» АКВАРИУМистов не написал ни одной песни (музыка + текст). Гребенщикову легче давалось соавторство с посторонними (и покойными) гражданами, чем с товарищами по группе.
2. А как художественное явление продолжает существовать вокруг своего лидера при любых изменениях состава (вплоть до 100% его замены).
Казалось бы, есть все основания считать группу своего рода «монополем». Однако заметьте: сам БГ никогда не пытался стать одиноким певцом вслед за А. Градским или главными нашими бардами. Как ирландский герой Кормак, он чувствовал себя неуютно вне привычного окружения соратников. (Хотя одиночество могло существенно облегчить ему тяготы подпольной жизни). «Коллективное начало» он полагает существенным, неотъемлемым признаком того искусства, которым занимается. «Рок-музыка (жизнь, идея) обязательно коммунальная, связанная с тем, что люди делают что-то вместе, раскрывают себя и обогащают друг друга». Слушатели и зрители А (во всяком случае, его «звёздного» состава) с этим наверняка согласятся. Впечатление от группы оказалось бы на порядок бледнее и слабее, не будь рядом с автором его соратников - тех, кого он в «Правдивой автобиографии» выделяет из пестрого мельтешения весёлых собутыльников».
Смирнов И., Прекрасный дилетант: Борис Гребенщиков в новейшей истории России, М., «Леан», 1999 г., с. 65-66.