Разрешения противоречий
Разрешения выявленных противоречий
Языки и кодированиеРазличные способы преобразования информации и знаний
Выдвижение научных гипотезВыдвижение новых научных гипотез
X
Расшифровка надписей Розеттского камня Франсуа Шампольоном
Один офицер из окружения Бонапарта обнаружил в дельте Нила кусок чёрной базальтовой плиты с текстом, выгравированным на трёх языках. Об этой плите, известной под названием Розеттский камень […]
Это открытие стало сенсацией в учёном мире. Из трёх видов письма одно, греческое, было понятно: оно представляло указ Птолемея V Эпифана.
Другое состояло из знаков, похожих на те, которые можно было видеть на сохранившихся египетских памятниках, это было письмо, со времён Климента Александрийского называемое иератическим (священные знаки). Наконец, третье письмо, буквы которого походили на арабские, было демотическое, скорописное, используемое в народных документах.
Сразу же было высказано справедливое предположение, что иератический и демотический тексты были точным переводом греческого.
Проблема поначалу показалась простой: располагая известным текстом, переведённым на неизвестный язык, расшифровать этот язык, то есть найти значение слов (в египетских текстах, впрочем, почти в той степени, что и в греческих, слова не разделяются между собой), их смысл и грамматическую функцию.
Однако лучшие умы того времени терпели неудачу за неудачей в расшифровке переводов с греческого. К тому же вскоре выяснилось, что начало иератической надписи было разбито, и неизвестно было, сколько строк не хватало, полностью сохранился лишь демотический текст.
Сначала взялись него учёные Акерблад и Сильвестр де Саси. Им удалось определить местонахождение имени Птолемея в тексте, но дальше они продвинуться не смогли.
Знаменитый английский врач и физик Юнг также пытался расшифровать иератическое письмо а основе некоторых звуков, которые, как он считал, ему удалось идентифицировать, исходя из написания имени Птолемея, но этот метод всё же не работал как ключ ко всему тексту.
Тогда в его работу вмешался Шампольон, с интересом следивший за исследованиями своих единомышленников.
Он задумался: было ли египетское письмо идеографическим, когда каждый знак соответствует не звуку речи, а слову, понятию, или фонетическим, когда каждый знак представляет звук, как в наших современных языках, и какой звук? Алфавитный или силлабический?
Шампольон сначала обнаружил, что, так же как в иврите и в древнеарабском, в данном случае обозначались только согласные, гласные же пропускались, и у слова существовал лишь скелет.
Внезапно пришло озарение. Египетский текст, учитывая отсутствие его части (на базальтовой плите, называемой Розеттским камнем, довольно большой кусок был отколот, и как раз на египетской части текста), явно включал гораздо больше знаков, чем греческий, было необходимо прежде всего объяснить этот феномен.
Шампольон понял, что этот избыток знаков был связан с тем, что египетское письмо было одновременно и идеографическим, и фонетическим.
Другими словами, оно включало такие знаки, которые читались, и такие, которые не читались, а существовали только для того, чтобы уточнить смысл слова. Применяя этот метод, Шампольон сначала прочитал все имена греческих правителей, переведённые на египетский, затем приступил к остальным египетским словам.
Опираясь на знание коптского, он в какой-то момент не только прочитал знаменитое имя Рамсес, но и понял его значение: Ра (бог Солнца) его произвёл на свет.
Это открытие произошло в 1822 году. С этого момента Шампольон целенаправленно работает над египетскими текстами. В 1832 г., через десять лет, он написал труд по грамматике египетского языка и начал работу над словарём.
Непосредственно в Египте он собрал свою знаменитую серию Памятники Египта и Нубии, но жизнь его оборвалась на самом взлёте, ему тогда было всего сорок два года.
Наука понесла невосполнимую потерю.
Жан Веркуттер, Древний Египет, М., Аст, 2004 г., с. 12-14.