Открытие радиоактивности Антуаном Беккерелем
«28 декабря 1895 г. профессор Вюрцбургского университета Вильгельм Конрад Рентген направил свою статью «О новом роде лучей» со снимком кисти своей жены председателю Физико-медицинского общества университета. Статья была быстро опубликована в виде отдельной брошюры, и автор почти тут же разослал её ведущим физикам Европы.
А уже 20 января 1896 г. (менее чем через месяц) американские врачи пустили открытие Рентгена в дело. По случайному совпадению в этот же день проходило заседание Парижской академии наук, на котором А. Пуанкаре сделал сообщение об открытии Рентгена, высказав при этом гипотезу о том, что Х-лучи испускаются при фосфоресценции. Член академии физик Антуан Анри Беккерель тут же поспешил в свою лабораторию, чтобы эту гипотезу проверить. Наверное, она была ему очень интересна и близка, поскольку отец его Александр Эдмон Беккерель, тоже физик и тоже член Парижской академии наук, посвятил свою жизнь исследованию именно фосфоресценции и даже построил для этих целей специальный прибор под названием фосфороскоп. Вначале многочисленные опыты как будто подтверждали гипотезу А. Пуанкаре, о чём 24 февраля (тоже почти через месяц) А. Беккерель и доложил на заседании академии.
Однако свои опыты он не прекратил. Для вызывания фосфоресценции Беккерель выдерживал фотопластинки с кусочками урановой соли на солнечном свете. Но 26 февраля в Париже была пасмурная погода, которая стояла над городом до 1 марта. Всё это время препараты лежали в темном ящике. А вот в том, что произошло дальше, основную роль сыграла интуиция экспериментатора. Беккерель не вынес пластинки на солнце, появления которого собственно и дожидался, пряча препараты в темном ящике. Он решил прежде проявить их. И вот тут-то гипотеза Пуанкаре и рухнула. Осенью 1896 года Беккерель сообщил о своих результатах на очередном заседании академии, назвав невидимые лучи урановыми. После этого многие ученые окрестили их беккерелевскими. Но ни первое, ни второе название почему-то не прижилось. Явление вошло в науку и жизнь как радиоактивность. Этот термин принадлежит, как известно, Марии Кюри-Склодовской. А. Беккерель был знаком с её мужем - Пьером Кюри, тогда уже известным физиком, и как-то, демонстрируя ему свои эксперименты, предложил проверить, нет ли в исследуемых образцах каких-либо специфических примесей, продуцирующих излучение. В 1897 г. Пьер Кюри поставил эту задачу перед своей молодой женой как тему её будущей докторской диссертации.
Работая с многочисленными образцами минералов, Мария обнаружила, что так называемые урановые лучи испускают и другие элементы, и потому им лучше дать иное название. Она предложила понятие «радиоактивность» (англ. слово radiation - излучение, лучеиспускание). Так и пошло...
В ноябре 1903 г. супруги Кюри разделили с Беккерелем лавры Нобелевской премии по физике за выдающиеся открытия в области радиоактивности.
Воистину открытия совершаются на небесах. Но дарятся они бескорыстным и преданным науке людям. Ведь ни В.К. Рентген, ни Мария Кюри, ни Пьер Кюри, ни А.А. Беккерель результаты своих исследований даже не патентовали, теряя на этом колоссальные деньги. Но они понимали, что патент будет тормозить дальнейшие поиски и дарили свои открытия всему человечеству.
Каждый мог продолжать и развивать то, что сделали они, не оглядываясь, как сегодня сказали бы, на прокуратуру…»
Павлов А.Н., Основы экологической культуры, СПб, «Политехника», 2004 г., с. 256-257.