Культура в период «оттепели» при Н.С. Хрущёве

«Хрущёвской оттепелью» называют оживление в конце 50-х годов XX века культурной жизни в СССР по контрасту со временами И.В. Сталина.

В 1954 году была опубликована повесть И.Г. Эренбурга «Оттепель», который, вероятно, использовал высказывание Ф.И. Тютчева, который этим словом охаратеризовал начало царствования императора Александра II в 1855 году...

Считается, что политическим толчком к «оттепели» послужила  антисталинская речь Н.С. Хрущёва на XX съезде КПСС в 1956 году.

В это время появилась некоторая свобода слова и творчества; в страну стали приглашаться иностранные деятели искусства, а в 1957 году в Москве был проведён VI-й Всемирный фестиваль молодёжи и студентов.

Этот период, по оценке искусствоведов, дал толчок развитию отечественного искусства.

 

А вот как этот период воспринимался в семье московского писателя В.М. Кожевникова [1909-1984]:  

«Сталин кончился, пришёл Хрущёв. И недоверчивые слились в братании. Недолгом. В сознательном возрасте подобное пришлось наблюдать в начале «перестройки». Надежды, надежды... В доме у нас появляется Галина Серебрякова, переговоры ведутся с Лебедевым, помощником Хрущева, по поводу её лагерной прозы, которую папа собирается печатать в «Знамени». Мама настораживается: Серебрякова, в её понимании, чересчур активна, а папа излишне внимателен. Обычно в застолье сам без умолку говорит: скуку глушит, как я потом догадалась. В тот период драматург Штейн тоже приобщился к разоблачению культа личности, написав пьесу «Гостиница "Астория"», поставленную его другом Николаем Охлопковым с большим успехом. В те годы от писателей не ждали самовыражения, но вот соответствовать веяниям и быть тут чуткими следовало непременно. Тоже непросто: не забежать вперед и не отстать; не прогневить власть и в то же время вызвать симпатию у либеральной публики, без чего успеха быть не могло. Никакое официальное одобрение, никакая хвалебная рецензия не могли даже отдаленно равняться по влиянию с тем, что возникало из шёпота на тех самых, уже набивших оскомину кухнях. […]

Иностранцы, проникнув на московские кухни, слюной от зависти исходили: пир духа, поголовная даровитость, искромётность, блестящие реплики, тосты, как философские эссе. На таком фоне их знаменитости унылыми, скучными казались: всё молчком, все себе на уме. А объяснение простое: те в своих книгах себя выражали, наши же - в устном творчестве, опровергая нередко самими же написанное. В застольях выкладывались, в общении».

Кожевникова Н.В., Незавещанное наследство: Пастернак, Мравинский, Ефремов, М., «Время», 2007 г., с.45-46 и 49.

 


Нерешение актуальных задач советской элитой - оценка О.А. Матвейчева.