Трёхактная структура технического творчества по П. К. Энгельмейеру
П.К. Энгельмейер предложил описательную трехактную структуру (модель) технического творчества («трёхакт»):
«Первый акт начинается с интуитивного проблеска новой идеи и заканчивается уяснением её самим изобретателем. Пока на лицо лишь гипотетическая идея, вероятный принцип изобретения, на уровне которого в научном исследовании стоит гипотеза, а в художественном творчестве - замысел.
Второй акт вырабатывает полный и выполнимый план или схему, где на лицо все необходимое и достаточное. При механическом изобретении изготовляется часто модель, при химическом – образец продукта, при способе его лабораторная схема. Для понимания человеческого изобретение готово: дальнейшее выполнение его не требует творческой работы, а может быть поручено опытному специалисту.
В таком выполнении ремесленного характера и состоит третий акт.
Покуда от изобретения имеется лишь идея (первый акт), изобретения ещё нет: вместе со схемой (второй акт) изобретение дается, как представление, а третий акт дает ему реальное существование. В первом акте изобретение предлагается, во втором доказывается, в третьем осуществляется. В конце первого акта это – гипотеза, в конце второго – представление, в конце третьего – явление. Первый акт определяет его теологически, второй – логически, третий – фактически. Первый акт даёт замысел, второй – план, третий – поступок».
Энгельмейер П. К., Теория творчества, М., «ЛКИ», 2007 г., с.102-103.
При этом автор особо уточняет:
«Мысленные опыты представляют гораздо больше удобства, чем опыты действительные. В самом деле, ведь мысли всегда с нами, и насколько же легче производятся опыты в уме, чем на деле. Кроме того, и это особенно важно, один мысленный опыт заменяет миллионы действительных.
Когда я в уме смешиваю раствор соды с какой-нибудь кислотой и вижу выделение углекислого газа, то одна эта мысль заменяет собой длинный ряд действительных опытов с разными кислотами, температурами, количествами составных частей и т.д.
Ведь думать о миллионах вовсе не в миллион раз труднее, чем думать о рублях. Унтер-офицер распоряжается десятком низших чинов, офицер - сотней, полковник - тысячей, главнокомандующий – сотней тысяч. Но ведь последний вовсе не думает о 100000 отдельных солдат, а именно об одной сотне тысяч. Эта польза обобщений давно доказана и разъяснена логикой. На ней же основан всякий умственный прогресс который везде в том состоит, что одною мыслью охватывается всё большая и большая область фактов. А если бы этого не было, то прогресс давно бы уже остановился на границе человеческой, довольно таки ограниченной восприимчивости.
Напомню читателю, что Золя видит в романе мысленный эксперимент над человеческими характерами, которых романист ставит нарочно в те или другие условия и смотрит, что из этого выйдет. Золя изложил этот взгляд в 80-х годах, основываясь на рассуждениях Клода Бернара о значении опыта для (экспериментальной) медицины и проводя полную параллель между действительными опытами экспериментатора и мысленными опытами литератора. Напомню еще такую маленькую подробность, интересную нам, русским: когда Золя письменно изложил эти мысли, то они были настолько «еретичны», что во Франции не нашлось ни одного солидного журнала, который принял бы рукопись, и этот в высшей степени интересный труд Золя появился впервые по протекции Тургенева, в «Вестнике Европы» в русском переводе».
Энгельмейер П. К., Теория творчества, М., «ЛКИ», 2007 г., с. 48-49.