Об ошибках раскрытия темы: «великий человек и народ» по Н.А. Добролюбову

Н.А. Добролюбов начинает рецензию на изданную книгу о пророке Магомете, с перечисления ошибок историков на тему «великий человек и народ»:

«Странный вид принимают исторические знания под пером наших историков!..  Точно скучная, нелепая сказка для детей, из числа тех, которые так неискусно  составляются к празднику и издаются г. Генкелем!

Начинается обыкновенно с того, что такое-то царство основано таким-то царём, который завоевал  такие-то страны и основал свою столицу в таком-то городе. А там и пойдёт писать всё в том же роде до тех самых пор, как государство падет, непременно от роскоши и развращения нравов. Откуда вдруг взялась эта роскошь и развращение, ученик никак не может добиться в наших доморощенных курсах истории.

На историческое развитие народа, на естественную, живую связь событий никогда не хотят обратить ни малейшего внимания наши историки. Их история представляет обыкновенно не историю, а какую-то плохо составленную «Всеобщую биографию великих людей». - Это - Плутарх для юношества, написанный в дурном духе и без всякого такта.

Всё в наших историях предоставляется влиянию личностей: государство основалось оттого, что  нашёлся великий человек, который основал его; пало государство - оттого, что пять-шесть государей дурно им правили и допустили развращение нравов; новая религия явилась - оттого, что явился человек, который её выдумал; война проиграна - оттого, что полководцы были неискусные; восстание произошло - оттого, что несколько неблагонамеренных человек раздражили народ... И так далее, и так далее, за что ни возьмитесь.

Но ведь был же какой-нибудь материал, над которым все эти полководцы, правители и прочие  великие люди производили свои упражнения? Ведь не один же, сам собою,  полководец вёл войну, не сам же собою какой-нибудь молодец ни с того ни с  сего основал вдруг целое «гражданское общество», как выражаются наши  историки. Верно кто-нибудь помогал ему, служил орудием его планов, и, верно,  его замыслы потому и удались, что удовлетворяли потребностям тех, которые  согласились содействовать ему? Что же это были за люди, каково было их  положение? Отчего они слушались людей неблагонамеренных, а не слушались  благонамеренных? Какие были в них самих качества и недостатки, которыми  великая личность могла воспользоваться для того, чтобы употребить их орудием  в своих замыслах?

Все эти вопросы рождаются непременно в голове всякого ребёнка, не совсем ещё забитого схоластикой; но ответов нет на эти вопросы. Наши исторические учебники совсем не хотят обращать внимания на эти вопросы. Уж лучше бы они сказали прямо: «Вы хотите знать, что за народ были греки и римляне? Это были народы, не стоящие ни малейшего внимания; о них и говорить нечего. А было между ними десятка два порядочных людей; о них, пожалуй, мы  вам расскажем с великою охотою». Тогда мы знали бы по крайней мере, что  обязательные историки хотят дать нам «Bibliotheque amusante pour les  enfants» («Занимательную библиотеку для детей» (франц.)), - и не стали бы ожидать от них истории.

Так нет, не хотят: скропают кое-как десятка  два-три биографий, большею частию воинственного характера, да и говорят, что  сочинили историю. Помилуйте, какая история! Биографии-то - и те плохо  сшиты, и ещё хуже приставлены к общему ходу дел исторических! По мнению  наших историков - захотела великая личность совершить что-нибудь - и  совершила: ей честь и слава! Если же она произвела что-нибудь не по нраву  нашим историкам, беда исторической личности! Окажется, что это был обманщик,  безнравственный человек, злодей и т. д. Не хотят понять, что ведь  историческая личность, даже и великая, составляет не более как искру,  которая может взорвать порох, но не воспламенит камней, и сама тотчас  потухнет, если не встретит материала, скоро загорающегося. Не хотят понять,  что этот материал всегда подготовляется обстоятельствами исторического  развития народа и что вследствие исторических-то обстоятельств и являются  личности, выражающие в себе потребности общества и времени.

Вот, например, хоть бы Магомет, как он рисуется в наших историях?

Во-первых - как обманщик, ни с того ни с сего вдруг сочинивший новую веру и  морочивший людей ложными чудесами; во-вторых - как завоеватель, внезапно  принесший, неизвестно из каких тайных источников, новые силы народу слабому  и ленивому и мгновенно превративший мирных пастухов в хищных завоевателей.

Почтенным историкам не представляется ни малейшей надобности подумать  серьёзно, как же это, однако, - обманщик мог увлечь столько мильонов людей и  не быть уличенным в обмане? Что же это за сверхъестественные силы мог он  вдруг сообщить народу? Откуда взялись в нем-то самом такие силы? Читающий  историю должен думать, что все это произошло от каких-нибудь калик  перехожих, точно так, как богатырские силы Ильи Муромца. В самом деле, если  Илья Муромец, напившись пива крепкого, вдруг пошёл совершать славные  подвиги, то почему же и с Магометом не могло случиться того же самого?

Но туман мало-помалу проясняется. У нас начинают переводить хорошие  исторические сочинения, и можно надеяться, что это будет иметь влияние  вообще на изложение истории в наших курсах. В рассматриваемом нами сочинении  Вашингтон Ирвинг изображает личность Магомета, его характер, его учение и  делает очерк состояния страны и народа, в которых он появился. Из этого  изображения ясно видно и естественное происхождение Магометовой религии и  развитие мусульманского могущества, сообразное с характером самого учения и  с характером народов, которые его приняли».

Добролюбов Н.А., Жизнь Магомета: Сочинение / Собрание сочинений в 3-х томах, Том 1,   М., «Художественная литература», 1986 г., с.


О роли личности в истории по Г.В. Плеханову