Коменский Ян Амос

1592 год
-
1670 год

Чехия

«Всех учить всему»

Ян Амос Коменский

 

 

 

Чешский педагог, писатель.

Создатель классно-урочной системы обучения школьников, существующей уже около 400 лет…

 

«Ян Амос Коменский несколько лет тайно ютится в имениях чешских магнатов, спасаясь от преследований австрийской власти. Он пишет на чешском языке в 1623 году один из самых вдохновенно-поэтических трудов своих, до сих пор сохраняющий силу эмоционального воздействия на читателя, - «Лабиринт мира и рай сердца». В нём лирически слилось всё, чем жил и что пережил Коменский, - боль утраты, страстное желание помочь людям, упорная мысль о создании новой школы. Вместе со спутниками, отчасти напоминающими Мефистофеля средневековой легенды о Фаусте, - «Всезнайкой» и «Помрачителем» (или «Всюдубудой» и «Обманщиком», как перевел с чешского Ф. Ржига) - странствует автор по лабиринту мира, гневно, с дантовской остротой разоблачая его пороки, его суетность и несправедливость.

Он наблюдает, как бедняки «...трудились до поту, до устали, до упаду, до увечья и гибели, а между тем они таким своим жалким изнеможением едва могли обеспечить себе кусок хлеба. Правда, попадались мне такие, которые и легче питались; но опять, чем легче и прибыльнее был этот заработок и менее труда, тем больше было неправды и разных ухищрений». 
Он наблюдает, как суетные люди создавали хаос в мире: «Подметил я также в людях большую охоту к новизнам и переменам в одежде, постройках, речи, походке и других вещах. Я видел, что некоторые ничего не делали, как только переодевались во всё новые и новые наряды; иные изобретали новые виды построек и через несколько времени опять их разрушали; во всех работах хватались то за одно, то за другое и оставляли все по своей неустойчивости... Если случалось кому что-либо создать с необыкновенным трудом и большой затратой своих средств... глядишь, приходил другой, опрокидывал, разрушал, портил. Поистине, я не нашёл в мире такой вещи, которая, будучи создана одним, не была бы разрушена другим»
(Ян Амос Коменский, Лабиринт мира и рай сердца, Нижний Новгород, 1896 г., с. 27).  […]

Приступая к изучению дидактической системы Коменского, нужно твёрдо иметь в виду оба эти принципа: убеждение, что нет такой вещи, у которой и от которой нельзя было бы чему-либо научиться, во-первых; и убеждение, что многознайство, погоня за множеством случайных сведений отнюдь не ведут к подлинному образованию, во-вторых. Эти два принципа представляют собой два необходимых полюса дидактики Коменского, нашедших свое отражение в каждом его учебнике.

В 1627 году был издан грозный эдикт австрийского императора, обрекавший на изгнание всех, кто не перешёл в католичество. Прятаться дальше в Богемских лесах было невозможно, и тридцать тысяч чешских семейств вместе с Коменским навсегда покинули родину. На силезской границе эта огромная толпа опустилась на колени, молясь и целуя землю - отныне только щепотка её в ладанках, надетых на шею, осталась у чехов от родины. Ян Амос Коменский нашёл приют в польском городке Лешно, где он опять стал во главе школы. Здесь написал он на чешском языке, а позднее сам перевёл на латинский свою «Великую дидактику» - краеугольную книгу мировой педагогической мысли».

Шагинян М.С., Ян Амос Коменский /Зарубежные письма, М., «Советский писатель», 1977 г., с. 428-429.

 

Ян Амос Коменский начал первым использовать картинки в книгах для начального обучения чтению и иностранному языку. Он открыл свой учебник (John Amos Comenius, Orbis Pictus, Nurnberg, 1657) картинкой. Весьма поучителен диалог, который её сопровождает:

Учитель: Отрок, учись быть мудрым.
Ученик: Что значит быть мудрым?
Учитель: Понимать правильно, поступать правильно и говорить правильно обо всём, что нужно знать.

«То, что сделало возможным всеобщее образование (даже в большей степени, чем понимание обществом необходимости образования, целенаправленная подготовка преподавателей или развитие педагогической теории), представляло собой обычную книгу, а точнее, учебник. (Учебник, вероятно, был изобретением великого чешского гуманиста, педагога и писателя Яна Амоса Коменского, который написал первые учебники по латыни в середине XVII века.) Без учебника даже очень хорошему учителю едва ли удастся «достучаться» до одного-двух учеников за раз, а с учебником даже плохой учитель за урок может «просветить» тридцать-тридцать пять учеников».

Питер Друкер, Бизнес и инновации, М., «Вильямс», 2007 г., с. 56-57.

 

Кроме новаций в области педагогики, Ян Амос Коменский предлагал некую всеобщую науку - пансофию...

«Если Декарт сознательно ограничивал свой проект рамками «естественного света» разума, развивая его целиком в границах научно-философского дискурса, то Коменский был устремлён к полному синтезу науки, философии, религии и практической жизни. Поэтому образ его не может не двоиться.
Действительно, с одной стороны, мы не можем не видеть в нём приверженца новой механистической философии (в духе того же Декарта), а с другой - он предстаёт перед нами как теолог и религиозный мистик характерного реформаторского склада. Для него мир, в котором мы живем, выступает как гигантский часовой механизм, но в то же время этот же мир - настоящий гимн Славе Божией.
Можно сказать, что, по Коменскому, мир - часы, играющие хвалу Творцу, но часы, если так можно выразиться, ещё не окончательно обездушенные (о принципе аналогии в его понимании природы мы скажем ниже). Итак, если в пансофии Коменского реализуется синтез науки, философии и религии, то у Декарта в его учении синтезируются только наука и философия (и притом особым, так сказать, трансцендентально-механистическим образом)».

 

Визгин В.П., Религия – наука – эзотерическая традиция: инверсия соотношения, в Сб.: Философия науки и историческом контексте. Сборник статей в честь 85-летия И.Ф. Овчинникова, СПб, «Издательство Русского Христианского гуманитарного института», 2003 г., с. 20.

 

«Проект модерна был сциентоцентристским проектом, включающим в себя четыре основных обещания: 
а) обеспечить полное искоренение невежества через всеобщее восстановление наук и всеобщее и абсолютное (в смысле Я.А. Коменского) обучение новым наукам; 
б) обеспечить благодаря такому восстановлению полное господство человека над природным миром, позволяющее достичь всеобщего процветания и благоденствия; 
в) достичь благодаря перечисленному в пунктах а) и б) полного искоренения болезней и приблизить человека к достижению им необыкновенного долголетия, а в пределе, возможно, и самого бессмертия; 
г) создать совершенного человека, совершенное общество и привести человечество к окончательному вечному миру. 
Прошло примерно 350 лет. И ни одно из этих обещаний не реализовано. Этот факт выступает основой исторического изживания проекта модерна. В начале XXI века это явно, а скорее неявно, осознаётся».

 

Визгин В.П., Религия – наука – эзотерическая традиция: инверсия соотношения в Сб.:  Философия науки в историческом контексте. Сборник статей в честь 85-летия Н.Ф. Овчинникова, СПб, «Издательство Русского Христианского гуманитарного института», 2003 г., с. 35.

 

Новости
Случайная цитата
  • Поэты по-разному понимают уровень приличий…
    «Иосиф Бродский: Что касается Гладилина, то мне сейчас вспомнился связанный с ним характерный эпизод. Это был 1965 год, я только что освободился и приехал в Москву. Довольно хорошо помню, как я попал туда, но сейчас это неважно. Так вот, Евтушенко  тогда пригласил меня в журнал «Юность» на банкет, который давал Гладилин в связи с публикацией там своей новой повести. Это была такая феня, о которой я совершенно не подозревал, для меня всё это было большим открытием об ту пору: что писатель устраив...