Россия (СССР)
Отечественный писатель-юморист, драматург и театральный критик.
Из-за слабого здоровья, преимущественно учился дома. В 13 лет написал первый рассказ.
«Отец мой, будучи по профессии купцом, не обращал на меня никакого внимания, так как по горло был занят хлопотами и планами: каким бы образом поскорее разориться? Это было мечтой его жизни и нужно отдать ему полную справедливость - добрый старик достиг своих стремлений самым безукоризненным образом. Он это сделал при соучастии целой плеяды воров, которые обворовывали его магазин, покупателей, которые брали исключительно и планомерно в долг, и - пожаров, испепелявших те из отцовских товаров, которые не были растащены ворами и покупателями. Воры, пожары и покупатели долгое время стояли стеной между мной и отцом, и я так и остался бы неграмотным, если бы старшим сёстрам не пришла в голову забавная, сулившая им массу новых ощущений мысль: заняться моим образованием. Очевидно, я представлял из, себя лакомый кусочек, так как из-за весьма сомнительного удовольствия осветить мой ленивый мозг светом знания - сёстры не только спорили, но однажды даже вступили врукопашную, и результат схватки - вывихнутый палец - нисколько не охладил преподавательского пыла старшей сестры Любы. Так - на фоне родственной заботливости, любви, пожаров, воров и покупателей - совершался мой рост и развивалось сознательное отношение к окружающему».
Аверченко А.Т., Автобиография / Аполлон, СПб, «Азбука», 2001 г., с. 22-23.
С 1907 года Аркадий Аверченко работает в Санкт-Петербурге, где позже он стал редактором юмористического еженедельника «Сатирикон». До революции А. Т. Аверченко выпустил в свет около 40 небольших сборников рассказов и 6 сборников пьес-миниатюр.
«Самый талантливый и знаменитый русский писатель-юморист первой четверти нашего века Аркадий Тимофеевич Аверченко (1881 - 1925) редактировал имевший чрезвычайную популярность еженедельный журнал «Сатирикон», начавший выходить в 1908 году, а через несколько лет, после конфликта с издателем М.Г. Корнфельдом, основал журнал «Новый сатирикон» и был его издателем и редактором вплоть до 1918 года, когда журнал по распоряжению властей был закрыт за активную противокоммунистическую направленность. Вскоре Аверченко и ряд его талантливых сотрудников - литераторов и художников - эмигрировали. Аверченко скончался в Праге в 1925 году и похоронен там же, на Ольшанском кладбище».
Богословский Н.В., Забавно, грустно и смешно, М., «Эксмо», 2003 г., с. 197.
В 1920 году Аркадий Аверченко вместе с войсками генерала Врангеля эмигрировал в Константинополь. В 1922 году он поселился в Праге.
«В редактируемых Аверченко журналах среди прочих была и постоянная рубрика - «Почтовый ящик», где редактор самолично отвечал графоманам, присылающим в редакцию свои литературные опусы. Причём делал это весьма остро и смешно, часто цитируя строки бездарных и безграмотных авторов. Я поначалу думал, что эти идиотские цитаты были придуманы сотрудниками редакции, чтобы лишний раз Аверченко смог блеснуть своим остроумием, но бывшие сотрудники журнала - литераторы А. Бухов, А. Флит, Б. Жиркович («Ив. Прутков»), Г. Ландау, М. Пустынин и художники А. Радаков, А. Юнгер, Н. Радлов - заверяли меня, что Аверченко для своих ответов отбирал цитаты из подлинной, присылаемой в редакцию макулатуры. Любопытно отметить, что в клиенты «Почтового ящика» иногда попадали авторы, впоследствии сделавшиеся талантливыми профессиональными писателями, например Мариэтта Шагинян (за сборник стихов), Валентин Катаев и С. Маршак (тоже за присланные юношеские стихи).
Ниже я привожу несколько примеров ответов Аверченко в его «Почтовом ящике». Фамилии и адреса графоманов теперь уже, естественно, значения не имеют.
- Вы сообщаете, что можете написать рассказ ещё лучше, чем присланный. Это не шутка. А вы попробуйте ещё хуже написать.
- Откуда вы взяли, что мерин - порода лошадей? Попробуйте разводить эту породу!
- Вы пишете: «По обеим сторонам улицы стояли дома...» Дьявольски тонкая наблюдательность!
- «Сидя с Владимиром под деревом, она пылко обняла его...» Это, может, и было, но только в том случае, если дерево в один обхват, а Владимир не ревнив.
- Как на плюс, вы указываете на то, что рукописи ваши написаны на удобной для пересылки папиросной бумаге. Спасибо. Не курим.
- Ваше предложение насчет присылки имеющихся у вас ста двадцати трех стихотворений нам не подойдёт. Мало. Нам около полутора тысяч нужно. Пишите пока остальные, а там видно будет.
«Почему другие могут печататься, а я не могу?»
- Бог их знает. Трудно сказать... Почерк у них лучше, что ли. Или ещё что.
- Вы ставите деликатный вопрос: «Не надоел я ещё вам своими присылами?» Как вам сказать... «Покрытое тучами небо Внезапно луной засияло...»
- Плохо покрыто было. Сами покрывали?
«Может быть, - скромничаете вы, - моя поэзия выеденного яйца не стоит...»
- Не скромничайте! Стоит, ей-богу, стоит!
«Идя с бала, Лидия Ивановна вспоминала обеих своих кавалеров...»
- Две кавалеры... На одного Лидию Ивановну!
- Вы пишете в рассказе: «Она схватила ему за руку и неоднократно спросила: где ты девал деньги?»
- Иностранных произведений не печатаем.
- Вы беспокоитесь: «Получена ли моя рукопись? Не затерялась ли?» Если бы затерялась!.. А то получена!!!
«Престяжная, шевелися... Кони мечутся в пыли, Седоки переквырнулись...»
- Аши стехи прчитали нсколько раз и ршили от напчатания х вз держаться.
«Верю в ваше благородство, что вы не напечатаете стихотворение без моего ведома...»
- Ну, положим, мы и с вашего ведома не напечатаем...
«Что-то подсказывает мне, что стихи пройдут».
- Просто вы не расслышали.
«Какая из моих вещей вам больше подойдёт?»
- Пальто.
«Прошу напечатать, приняв во внимание, что я сижу теперь на шее матери...»
- Акробатов не печатаем.
«Лицо её украшали два прекрасных голубых глаза...»
- Сами считали?
«За гонораром не гонюсь».
- Он за вами тоже.
«Скоро ли вы меня тиснете?»
- Ах! Сударыня, оставьте это.
«Не нужна ли вашей редакции поэма на взятие Казани Иоанном Грозным?»
- Спохватились!
«На сцену выскочил человек, чёрный, как индеец, и заорал что-то...»
- Вероятно, заорал, что он не индеец, а негр.
«Стихи мне даются легко»...
- Может быть, даются. Но не берутся.
«...По бокам броненосца зияли пушки...»
- Пушка зиять не может. Не пушкино это дело - зиять...
«Писать в рифму для меня - сущая чепуха...»
- Если бы вы знали, как это чувствуется!»
Богословский Н.В., Забавно, грустно и смешно, М., «Эксмо», 2003 г., с. 198-202.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
