Золотухин Валерий Сергеевич

1941 год
-
2013 год

Россия (СССР)

Российский актёр театра и кино.

С 1964 года В.С. Золотухин работал в Театре на Таганке.


Воспоминания о детстве и юности: «Я на костылях. Б. Исток. Четвертый класс. Мы живём на Больничной улице. Далеко до школы. Отец решает - продавать дом и строиться в центре - из-за моей ноги. Поздней осенью мы въехали в новый дом. Я стал заниматься в самодеятельности. Фомин-Степаныч меня заправил тем горючим, которое позволило мне оторваться от земли, о нём особый разговор. Приезжает бродячий цирк - Московский цирк на колёсах - им нужен подсадок Я должен сыграть простой этюд - возмутиться, что в мою фуражку бьют яйца, сыпят опилки, «пекут торт», а потом оказывается, это не моя фуражка, я признаю «ошибку», извиняюсь, ухожу. Я играю этот этюд, на утро мне сообщает руководитель этого цирка, чтоб я немедленно ехал после школы в Москву, в театральное училище. Участь моя решена.
Я начинаю весь десятый класс готовиться. Бросаю костыли, лажу на кольца, на брусья, репетирую, тренирую «Яблочко», матросскую пляску с дублёром, в случае, не освою - будет плясать он - освоил, успех. Фомин даёт задание, во что бы то ни стало сдать на медаль. Сдаю на серебряную. Собираюсь в Москву, но чтобы зря не прокатиться, Тоня советует поступить сначала хоть в музыкальное училище. Беру ложные справки, поступаю в_муз. училище и сходу беру курс на Москву.
Поступил в ГИТИС – успех. Вкалываяаю не за страх - за совесть. Хотя мечтал на второй день быть приглашённым в Малый на Хлестакова, но раз надо учиться сначала, давайте учиться. На пятом году принят в театр и женился - 22 года. Всё идёт вроде как по писанному, Господь хранит меня, чего мне ещё нужно?
Ах, вот что, я завидую - некоторые сверстники мои в кино, успели прославиться, я хочу тоже, а фарт не идёт. Даю зарок, что начну только с главной роли. Перехожу из «Моссовета» на Таганку, во-первых, потому что не взяли жену, во-вторых, не сыграл Тёркина, а обещали и т. д. В первый же сезон - Грушницкий, «Антимиры», «Десять дней» - я ведущий артист.
Я стал артистом наперекор всем мрачным предсказаниям моих некоторых учителей, наперекор самому себе, т. е. я доказал, себе, что я умею драться за свою шкуру, за свою честь. И в кино я начал с главной роли и теперь заканчиваю вторую главную, а в театре репетирую роль, которую может судьба подарить актёру раз в его жизни. Театр дал мне, молодому артисту, двухкомнатную квартиру, высокую, сравнительно, зарплату, я - член худ. совета, у меня красивая жена, мне завидует пол-Москвы.
Я купил собаку, мебель, у меня есть всё для нормальной жизни. И всё это, я могу гордо сказать, добился своим трудом. Кроме того, я пишу. Пока в стол. Но кое-что я уже написал и меня хвалят, пока друзья, но вот и Можаеву понравился Чайников, значит, если идти по пути максимализма, я могу добиться и на этой ниве определённых успехов.
И слава, о которой я мечтал в детстве, не так далека, она придёт, и приходит, и можно ускорить её приход. И вот мне 27, пусть немножко лет ещё, лермонтовский возраст, и через энное количество часов меня не станет».

Золотухин В.С., Таганский дневник. Книга-1, М., «Олма-пресс»; «Авантитул», 2003 г., с. 81.

 

 

Позже:

«Наше дело коллективное, мы зависимые люди и в первую очередь от Вас, господин автор. Мы несчастные люди, мы зависимы и унижаемы всеми, кто над нами стоит, особённо в наше время, когда нас много, когда искусство всё больше и больше политикой делается. А потом мы все считаем себя близкими к Парнасу, к Музе, к искусству в общем и кажемся себе художественными деятелями, чем-то вроде ваятелей произведений особенных, личностями, создающими красоту в оригинале, а по существу - какие мы к чёрту творцы, во всяком случае, большинство из нас? Мы - вторичное сырье, в лучшем случае - квалифицированные воспроизводители, репродукторы, производящие репродукции...
Наше дело исполнительское, а потому - кругом зависимое: от текста, режиссёра, собственных данных, настроений окружающих - жены, тёщи, партнёра и т. д. Мы должны, хоть и вроде отмечены свыше, угождать, лебезить, мы должны нравиться, наша суть – быть любимыми - режиссурой, публикой и пр., чтобы доказать свои талант - мы должны раскрыться, а для этого нужны роли, нужно внимание дающих их, нужно доверие других к твоей личности, твоей индивидуальности - вот мы и улыбаемся налево и направо, вперёд-назад. Мы клоуны, а клоун не может работать только на одну сторону цирка, он должен показаться, угодить всем».

Золотухин В.С., Таганский дневник. Книга-1, М., «Олма-пресс»; «Авантитул», 2003 г., с.194.

 

Валерий Золотухин: «Думаю, достоевщина, мармеладовщина во мне присутствует. Есть в нас некая чертовщина: чем гаже, тем слаще; желание покопаться в себе. Понимаю пьющих людей (я и сам не безгрешен), возникает чувство какой-то вины, кромешной ответственности перед всеми. Уже не очень чётко, как в тумане, вспоминаешь, что ты наделал. Эти твои виноватые глаза, извинительные позы - они же потом в тебе отзываются садомазохизмом. Желанием сделать себе больно, чтобы потом этот опыт болевой, опыт страданий перешёл в твою роль, в твои писания, в твои образы. Мои дневники и откровения не были предназначены для публики. Ты выплёскиваешь туда все - это единственный способ общения с умным человеком и без посредника. Разговариваешь с воображаемым собой. Есть тут какая-то игра, потребность самому себе всё сказать и тем самым сохранить надолго уходящее время и собственное ощущение. Отдавая в печать свои дневники, стараюсь их не перечитывать. Если бы перечитал, то никогда бы этого не напечатал. А тут отдал - и отступать поздно, как будто яд выпил».

Дардыкина Н., Великие и ужасные, М., «Аст», 2004 г., с. 46.

«Золотухин откровенно сказал Губенко: «Я как говно, я по течению плыву». Я достаточно долго молчал о Золотухине, и, думаю, имею право кое-что ему сказать. Это постоянное «Я и Володя» в его дневниках с ударением, конечно, на «Я». Оказывается, Высоцкий прочёл прозу Золотухина и сказал: «Знаешь, я так никогда не смогу». И запил. Это, по-моему, уже дневники Смердякова. Я Золотухину так и сказал, но, кажется, он не понял. Он ведь очень простодушный человек, очень... До безобразия».

Филатов Л.А., Прямая речь, М., «Аст»; «Зебра Е»,  2007 г., с. 301.

Новости
Случайная цитата
  • Исключение повторяющихся ошибок по В.М. Аллахвердову
    «Вот, например, обучение суммированию цифр в столбик. Если цифр много, учили нас в школе, то при их сложении возможны ошибки, а потому результат надо обязательно проверять. Однако проверять, добавляли учителя арифметики, надо иным способом, чем ранее было сосчитано. Так, если суммирование велось сверху вниз, то при проверке следует складывать цифры снизу вверх. Но почему? А потому, отвечали опытные преподаватели, что при повторном сложении тем же самым способом человек имеет тенденцию повтори...