Грин Александр Степанович (Стефанович)

1880 год
-
1932 год

Россия (СССР)

Русский писатель, известный произведениями романтического направления: «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир» и т.п..

Грин – литературный псевдоним, настоящая фамилия – Гриневский.

Маленький Саша Гриневский «… читал запоем (кстати, первое прочтённое им слово было «море»), удил рыбу, охотился, собирал коллекции птичьих яиц и бабочек. Ему хотелось жить в бревенчатом доме в лесу: шкуры зверей на кровати, ружья и рыболовные снасти на стенах, полки книг, в кладовой - медвежьи окорока, мешки с кофе, маисом и пеммиканом. Ещё, конечно, по возможности медведи, индейцы, золото и тропа через Белое Безмолвие. Зимы в Вятке были совсем клондайкские, джек-лондоновские, хотя сам Джек Лондон ещё не был великим писателем, а скитался голодным подростком по всему американскому Северу. Мачехе, кстати, пасынок не нравился. Он был слишком умный, слишком странный - и явный looser, не добытчик, который не мог ничего принести в семью. Мальчика шпыняли и наказывали постоянно: ставили в угол, лишали обеда, били. В училище тоже ставили в угол и оставляли без обеда. А тут ещё Саша написал сатиру на учителей на сюжет из «Жизни насекомых». Его исключили, и бедняжка даже собрался бежать в Америку, но дальше ближайшего леса не ушёл (точнее - загородного парка - Прим. И.Л. Викентьева). Дома был страшный скандал - с побоями, руганью. И ведь ребенка не простили, хотя он и ревел, и просил прощения у своих преподавателей. Самый невинный нонконформизм (тем паче у сына бедняка) карался косной Вяткой изгнанием. Пришлось доучиваться в тогдашнем ПТУ: четырёхклассном городском училище. Но и оттуда Александр едва не вылетел: не снёс унижения, кинул в учителя жареным рябчиком, принесённым на завтрак».

Новодворская В.И., Поэты и цари, М., «Аст», 2009 г., с. 215-216.

 

После Октябрьского переворота, А.С. Грин держался в стороне от «партийной линии» и был причислен  советской критикой, наряду с  М.А. Булгаковым и Е.И. Замятиным к «неприсоединившимся» (к большевикам).

 

«В книге «Воспоминания об Александре Грине» (Лениздат, 1972), по прочтении которой можно составить вполне определённое мнение о Грине - писателе и человеке, Вл. Лидин вспоминает весьма характерную для творческого и житейского поведения именно этого художника ситуацию. В начале 20-х годов в московском Доме журналиста еженедельник «Огонёк» отмечал какую-то дату. «В вестибюле, в поздний час вечера, - пишет Вл. Лидин, - когда наверху, где шёл банкет, стало уже вовсе шумно, я увидел одиноко сидящего Грина...

- Александр Степанович, может быть, вам нехорошо? - спросил я, подойдя к нему. Он поднял на меня несколько тяжёлые глаза.
- Почему мне может быть нехорошо? - спросил он в свою очередь.- Мне всегда хорошо. Я ощутил, однако, в его  словах  некоторую  горечь.
- У Грина есть свой мир, - сказал он мне наставительно, когда я подсел к нему. - Если Грину  что-нибудь не нравится, он уходит в свой мир. Там хорошо, могу Вас уверить»».

Васильев В., Литературная критика Андрея Платонова – послесловие к книге: Платонов А.П., Размышления читателя: литературно-критические стать и рецензии, М., «Современник», 1980 г., с. 255-256.

 

 

«В 1924 году, спешно продав только что купленную и отремонтированную квартиру и всё, что в ней находилось, семья Гриневских уехала в Крым, в Феодосию. Причин этому было несколько: Крым им давно нравился, там была более дешёвой жизнь, но главное, Нина Грин хотела уберечь мужа от петроградского пьянства, и переезд их был не чем иным, как бегством. После переезда в Феодосию Вера Павловна и Александр Степанович заключили договор касательно его пагубной страсти: Грин не пьёт в Феодосии, но имеет право выпивать, когда едет по литературным делам в Москву или Ленинград. И Грин широко этим правом пользовался. Поэтому жена старалась ездить вместе с ним, потому что хоть как-то могла его сдержать. Но это не всегда ей удавалось. «Александр Степанович пьёт. Пьёт четвертый месяц подряд. Я задыхаюсь в пьяных днях...»

Бернацкий А.С., Тайные страсти великих, М., «Аст»; «Зебра Е», 2008 г., с. 324.

 

«К сожалению, советская критика этого не замечала. «Нам нужна здоровая, занимательная приключенческая литература, но творческая продукция Грина не только не восполняет этот пробел, но вызывает серьёзные опасения. Повесть «Бегущая по волнам» базируется на идеалистический теории, что в каждом человеке скрыто какое-то бессознательное, таинственное начало, не поддающееся ни объяснению, ни проверке» (Газета «Известия», 1928). «Творчество Грина чуждо нашей действительности. От неё Грин уходит в дебри приключений, в мир каких-то потусторонних теней. «Бегущая по волнам» не является исключением из этого правила. По своим настроениям и темам книга непонятна, чужда рабочему классу» (Журнал «Книга и профсоюзы», 1928). «Эпигон Гофмана, с одной стороны, Эдгара По и английских авантюрно-фантастических беллетристов - с другой» («Литературная энциклопедия, 1930).
«Его - недооценили, - писал Юрий Олеша. - Он был отнесён к символистам, между тем все, что Грин писал, было исполнено веры именно в силу, в возможности человека. И, если угодно, тот оттенок раздражения, который пронизывает его рассказы, - а этот оттенок, безусловно, наличествует в них! - имел своей причиной как раз неудовольствие его по поводу того, что люди не так волшебно сильны, какими они представлялись ему в его фантазии».

Прашкевич Г.М., Красный сфинкс. История русской фантастики от В.Ф. Одоевского до Бориса Штерна, Новосибирск, Изд-во «Свиньин и сыновья», 2009 г., с. 221-222.

 

 

«Удивился я, когда узнал биографию Грина, узнал его неслыханно тяжкую жизнь отщепенца и неприкаянного бродяги. Было непонятно, как этот замкнутый и избитый невзгодами человек пронёс через мучительное существование великий дар мощного и чистого воображения, веру в человека и застенчивую улыбку. Недаром он написал о себе, что «всегда видел облачный пейзаж над дрянью и мусором невысоких построек». Он с полным правом мог бы сказать о себе словами французского писателя Жюля Ренара: «Моя родина - там, где проплывают самые прекрасные облака». Если бы Грин умер, оставив нам только одну свою поэму в прозе «Алые паруса», то и этого было бы довольно, чтобы поставить его в ряды замечательных писателей, тревожащих человеческое сердце призывом к совершенству. Грин писал почти все свои вещи в оправдание мечты. Мы должны быть благодарны ему за это. Мы знаем, что будущее, к которому мы стремимся, родилось из непобедимого человеческого свойства - умения мечтать и любить».

Паустовский К.Г., Золотая роза / Избранные произведения в 2-х томах, Том 2, М., «Художественная литература», 1977 г., с. 173.

 

Новости
Случайная цитата
  • Творческая / креативная импотенция по Э.С. Ханку
    «Пассивная творческая импотенция - это спокойная работа на периферии эстрады, «тихое допевание», «эксплуатация прошлых заслуг», «работа на старых шлягерах» (например, Александр Маршал, Алена Свиридова, Марина Хлебникова и др.).При этом положительной можно назвать творческую импотенцию, при которой исполнитель реально осознаёт и признаёт, что время его уходит. Он остается в гармонии с собой, своим творчеством и окружающими коллегами и зрителями (например, Муслим Магомаев, Эдита Пьеха...).А при от...