При царе Алексее Михайловиче [1629–1676] «…народ живой и крепкий рвался из пелёнок, в которых судьба держала его долее чем следовало. Вопрос о необходимости поворота на новый путь решён; новости являлись необходимо. Сравнение и тяжёлый опыт произвели своё действие, раздались страшные слова: «У других лучше», и не перестанут повторяться слова страшные, потому что они необходимо указывали на приближающееся время заимствований, учения, время духовного ига, хотя и облегченного политическою независимостью и могуществом, но всё же тяжёлого. Дело необходимое, но тяжёлое не могло сделаться легко, спокойно, без сопротивления, которое вызывало борьбу, вело к перевороту, т.е. к действию насильственному.
Церковные преобразования пошли и от своих, от православных, но мы видели, как они были встречены, и свои православные, показались неправославными. Относительно собственно науки, учения, здесь остановились: не хотели принимать учителей неправославных, учителями могли быть только греки и западнорусские учёные. Но иноверцы заходили толпами с другой стороны, в виде наёмных офицеров, мастеровых всякого рода, заводчиков, лекарей. По естественному ходу дела новое должно было явиться в виде вещей непосредственно полезных, должно было начаться с мастерства.
Кроме того, цивилизация закинула уже свои сети на русских людей, приманивая их к себе новыми для них удовольствиями и удобствами жизни. Часы, картина, покойная карета, музыкальный инструмент, сценическое представление - вот чем сначала мало-помалу подготовлялись русские люди к преобразованиям, как дети приманивались игрушками к учению.
Всё это уже мы видим в Москве в описываемое время, в царствование Алексея Михайловича. Понятно, что заморские штуки должны были появляться сперва наверху, во дворце и в домах знатных людей, где было больше знакомства с заморским и больше средства приобретать заморские диковинки. Простым людям запрещалось забавляться музыкою, ведено было искать и жечь музыкальные инструменты, потому что, как явится музыка, так непременно примешается тут какое-нибудь суеверие и бесчинство; но на пиру у царя «играл в органы немчин, и в сурну, и в трубы трубили, и в сурепки играли, и по накрам и по литаврам били».
Не надобно забывать, что воспитателем царя Алексея Михайловича был западник Морозов, который ещё при царе Михаиле шил немецкое платье своим воспитанникам царевичам и всем детям, воспитывавшимся с ними вместе. В царствование Алексея подражатели Морозова размножились, самые близкие к царю люди были самые большие охотники до заморского и дарили государя иностранными вещами: Богдан Матвеевич Хитрово подарил ему полукарету; Матвеев подарил царю карету чёрную немецкую на дуге, стекла хрустальные, а верх раскрывается надвое; царевичу Фёдору подарил карету бархатную, около кареты письмо живописное. Во всей христианской Европе начатки драматических представлений, или так называемые мистерии, находились в тесной связи с богослужением, содержанием их служили события священной истории. И у нас было подобное в Пещном действии (ввержение трёх отроков в пещь в Вавилоне), в шествии патриарха на осле в вербное воскресенье.
Ещё при царе Михаиле русские послы, возвращавшиеся из Варшавы, рассказывали о театральных представлениях, которыми потешался король во дворце своем; при сыне Михаила подобные представления происходят и в Москве для великого государя. Содержание пьес бралась из св. писания, сочинял их обыкновенно монах Симеон Полоцкий, из комедий светского содержания упоминается Темир-Аксаково действо; книга эта была наверху, у великого государя, но игралась ли пьеса - неизвестно. Разыгрывали комедии немцы и дворовые люди Матвеева.
В 1674 году была в селе Преображенском комедия, тешили иноземцы, как Алаферну-царю царица голову отсекла, и на органах играли немцы да люди дворовые Л. С. Матвеева. Другая комедия была дана в присутствии царицы, царевичей и царевен, тешили немцы и люди Матвеева, как Артаксеркс велел повесить Амана. Дело дошло и до балета: на заговенье была потеха - немцы и люди Матвеева играли на органах, на фиолях и на страментах и танцевали. При описании этих новостей нас останавливает одно обстоятельство, что на представлении были царица и царевны; важно также известие, что царица сопровождала царя и на охоту. Начальником немцев, потешавших великого государя, был Иоган Годфрид, при нём «перспективаго письма мастер» Петр Инглес. Но одних приезжих немцев и дворовых людей Матвеева оказалось недостаточно для «комедийных действ»: в 1673 году Матвеев приказал в Новомещанской слободе из мещанских детей выбрать 26 человек комидианты и отвести в Немецкую слободу к магистру Годфриду. Так основалось в Москве театральное училище прежде Славяно-греко-латинской академии! Но и этих учеников недоставало, брали подьячих и отсылали к магистру Иогану Годфриду для научения комедийного дела».
Соловьёв С.М., Чтения и рассказы по истории России, М., «Правда», 1990 г., с. 353-355.
