Россия (СССР)
Микробиолог, вирусолог и иммунолог, создатель отечественной школы медицинской вирусологии.
Учился на физико-математическом факультете Петроградского университета, но перевёлся на медицинский факультет Московского университета, получив разрешение одновременно посещать занятия и на естественном отделении.
В сталинские времена был арестован за якобы попытку заражения Москвы энцефалитом по городскому водопроводу…
Находясь в заключении «… микробиолог Лев Александрович Зильбер (старший брат писателя Вениамина Каверина) в лагере на Печоре сумел разработать способ получения особых дрожжей из ягеля - оленьего мха. (На это решение было получено авторское свидетельство на изобретение, записанное на имя «НКВД» - Прим. И.Л. Викентьева). Эти дрожжи были концентратом витаминов и в несколько дней спасали от смерти больных пеллагрой зэков. Зильбер, человек неуёмной энергии и редкого мужества, добился у начальства, чтобы его опыт борьбы с пеллагрой был широко распространён в лагерях Крайнего Севера.
Несмотря на пытки, Зильбер не подписал на следствии никаких признаний своей «вины». А мысль его работала непрерывно в самых страшных условиях заключения.
Именно в тюрьме и в лагере в 1940-1944 годах он сформулировал основополагающие идеи вирусно-генетической теории рака.
Записал микроскопическими буквами на добытой с трудом папиросной бумаге, прятал от соглядатаев. И драгоценную многостраничную рукопись, уместившуюся на нескольких десятках квадратных сантиметров и свёрнутую до размеров пуговицы, сумел передать при свидании - под неусыпным наблюдением охраны - близкому другу и сотруднице З.В. Ермольевой (создательнице отечественного пенициллина).
Просил, если его не освободят, напечатать рукопись под псевдонимом. Такой сюжет не придумал бы и Дюма.
И никакому воображению не представить, сколько могли бы сделать все эти люди, и погибшие, как Вавилов, и выжившие, как Туполев и Зильбер, и даже не бывшие в заключении, как Вернадский, - сколько могли бы они сделать, если бы жили и работали в нормальных условиях.
Россия была бы сейчас богатейшей и могущественнейшей страной мира, а ускорение, которое наша наука придала бы гуманной пуле, наверное, позволило бы ей пройти сквозь многие преграды на пути к Цели».
Оскотский З.Г., Гуманная пуля. Книга о науке, политике, истории и будущем, СПб, Изд-во НИИ химии СПбГУ, 2001 г., с. 66-67.
«Нет учёных-руководителей, которым не приходилось бы сталкиваться с такими типично дилетантскими взглядами. Крупнейший наш онколог-экспериментатор Лев Александрович Зильбер рассказывал, например, что чуть ли не каждый из приходивших к нему в лабораторию аспирантов, как оказывалось, втайне уже выносил собственный план кардинального и весьма быстрого решения проблемы рака - и происхождения, и лечения этой болезни. Их планы нельзя было назвать полностью безграмотными - молодые люди прочитывали горы самой современной литературы по онкологии, биохимии, генетике.
И тем не менее всё-таки это были... прекрасные, величественные воздушные замки, не опиравшиеся на кремнистую почву исследовательского труда.
Лев Александрович понимал, что ни увещания, ни запреты здесь не помогут и поэтому почти всякий раз предоставлял новичкам возможность некоторое время поработать по собственному плану, дабы убедиться в реальной сложности проблемы. Для этого обычно хватало месяца, от силы двух.
Затем - так получалось всегда - молодой учёный, ощутив зыбкость своих гипотез, уже вполне сознательно выбирал небольшой, но зато реально полезный участок работы, частный вопрос, без решения которого действительно не может быть достигнут успех в обширной области поисков...».
Парин В.В., О вероятном… О невероятном, М., «Наука», 1973 г., с. 274.
Л.А. Зильбер послужил прототипом главного героя трилогии В.А. Каверина «Открытая книга».